Сайт болельщиков ПФК "Спартак-Нальчик"

Феррейра де Сена Джефтон — один из тех бразильских легионеров, которых не сразу и вспомнишь. Но он был чемпионом России в составе «Рубина» и видел российский футбол изнутри. Еженедельник «Футбол» снова расспрашивает иностранцев о русских клубах. И получает честные ответы.

«РИВЕР ПЛЕЙТ» И ЕВРОПА

— Вы уже давно уехали из России, а до сих пор неплохо говорите по-русски. Практикуетесь?
— Я помню просто. Когда я приехал в Хорватию искать команду, нашел много людей, с кем можно говорить на русском. Я дружу здесь с девушкой Ольгой. Она приехала из России. А до Хорватии я проходил просмотр в немецкой «Алемании». Команда мне не понравилась, поэтому вернулся в Загреб.

— Как вы стали заниматься футболом?
— Я начал играть в 6 лет. Ходил в школу, потом играл в футбол всегда и везде. Меня позвали играть в «Прокопенсе» из Параны. Когда там играл, еще не было профессиональной команды — только подготовка молодых игроков. Из известных футболистов в ней занимались Клеберсон, Фернандиньо, Жадсон. Тренер на одной тренировке поставил направо в защиту, я хорошо сыграл. Он – мне: «Будешь играть в защите». Меня поставили на игру. С тех пор я защитник.

— Мы привыкли, что бразильские футболисты, как правило, из небогатых семей.
— Нет, с финансами проблем не было. Единственной проблемой была школа, в которую я не любил ходить. Хотел больше играть в футбол. Родители много работали и кормили нас с сестрой. Мама работала в школе, а папа на заездах. Мы помогали только по дому, нам не пришлось работать в детстве. Первые деньги в футболе я получил в 17 лет. Сто долларов за месяц. Мог купить себе сок, воду и помогал семье чуть-чуть.

— То есть у вас нет смысла спрашивать про фавелы?
— Мой город Итабуна очень маленький. И у моих родителей были знакомые, которые жили в фавелах. Трудности в фавелах есть у тех, кого не знают местные. Если кого-то там знаешь, то проблем не будет. Сейчас в Бразилии много приезжих, поэтому говорят об этом. Туристам лучше туда одним не заходить. Бандиты видят незнакомца и хотят заработать на этом. Например, если пойдешь со мной, то все будет хорошо.

— Как вы оказались в Европе?
— Агент из Хорватии приехал в Бразилию искать игроков. Я ему понравился. Он предложил работать с ним и поехать в Европу. Я сказал: «Никаких проблем!» Он до сих пор мой агент. Были еще люди, которые предлагали переехать в «Ривер Плейт», потом в японскую «Кашиму».

— Вы отказались от «Ривер Плейт»?
— Я посчитал, что могу намного больше заработать в Европе. Хотел обеспечивать себя. И никогда не пожалел об этом.

— Как отреагировали родители, когда вы собрались в Чехию?
— Мама сказала: «Не надо. Далеко». Она до сих пор плачет: «Ты мой маленький, я хочу тебя видеть дома». Мама всегда такая. Папа сказал: «Если ты будешь счастлив – играй. Если не понравится – можешь всегда приехать. Мы тебя ждем».

— Рикардо Лаго получил гражданство Боснии. Вам не предлагали играть за эту сборную?
— Был разговор про юношескую команду, а я уже был старше. А я хотел за них играть. Там хорошая сборная, а в Бразилии за мной никто не следил. Но потом я уехал в Россию, и они не связывались больше.

— Как на вас вышла «Кубань»?
— Мой агент связался с «Кубанью». Я приехал туда на просмотр на десять дней. Меня посмотрели и сказали: «Давай подпишем контракт на три года».

— Слышал историю, что «Кубань» хотела брать только Рикардо Лаго, а ваш агент сказал: «Либо берете обоих, либо никого».
— Нет, точно было не так.

— В «Кубани» был большой контракт?
— Нет, это были очень маленькие деньги. Тысяча долларов и премиальные.

— Как у вас получилось быстро освоить язык?
— У нас был переводчик Лоренцо из Анголы. Он учил по чуть-чуть. Я смотрел телевизор и общался с девчонками, поэтому хорошо говорю по-русски. За год я научился разговаривать.

— Хороший способ. Какая девушка больше всего вам запомнилась?
— Была девушка, которая знала про футбол столько же, сколько Фабио Капелло. Я приехал в одно кафе, она сидела с подругой. Посмотрела на меня, потом подошла познакомиться. Она узнала, что я играю за «Кубань».

— Футболисты мату учили?
— Когда только приехал в «Кубань». На первой тренировке кто-то из игроков попросил послать тренера (Николая Южанина. – Ред.) при знакомстве. Я еще не понимал, что говорю. Приехал тренер. Я сказал: «Пошел ты на …» Он на меня так посмотрел: «Кто тебе такое сказал?» Я показал на футболиста. Ему тренер: «Ты чего, дурак, такому учить?»

ЯКОВЕНКО, ХОВАНЕЦ И НАЗАРЕНКО

— Кто из тренеров ругался больше всех?
— Яковенко. «Б…, на …». Он очень строгий. Работал много над техникой и давал огромные  нагрузки. Четыре тренировки в день! Например, на сборах в Анталье в шесть часов утра мы идем жонглировать. Потом в одиннадцать — час тренировки. С четырех до шести еще одна тренировка. И в десять – бассейн. Еще у него женатые люди могли идти домой, а неженатые должны были жить на базе клуба. Я еще неженатый был. Надо было жениться.

— Еще странные вещи у него были?
— Много таблеток давал пить. Кто не пьет – всегда штраф.

— Что за таблетки?
— Никто не знал. Его спрашивали: «Что это?» Но он никогда не говорил. Я немного пил эти таблетки, немного выбрасывал. Но Яковенко всегда смотрел, как мы пьем их. Когда он не видел, мы шли к себе и выбрасывали в унитаз.

— «Кубань» того времени славилась сменой тренеров. Как вам чех Хованец?
— Тогда много проблем было у «Кубани». Тот же Хованец и Назаренко работали одновременно. Никто не понимал, что делать. Один говорит: «Иди туда». Другой говорит другое. Никто не понимал, кто тренер.

— Это вы поэтому уехали в аренду в благовещенский «Амур»?
— «Кубань» была в первой лиге, там могли играть только три легионера. Президент сказал: «Можешь идти играть в другую команду». Я приехал в Благовещенск. Жил в гостинице с Биангом, почти не выходил из нее. В Благовещенске очень холодно — близко к океану. Так что сосредоточился на футболе. Единственный гол в России я забил там. Бианг сделал хорошую подачу, я забил. Потом много не играл из-за травмы.

— Это правда, что в Нальчик вас звал Красножан?
— Да. Это одна из команд, которая мне очень нравилась. Мы все дружили.  Красножан — один из лучших тренеров, с которыми я работал. Никогда не кричал. Если что-то не получается, он тебе все объяснит, скажет, что от тебя надо. Всегда могли поговорить про жизнь с ним, а он всегда объяснял, почему ты не выходишь в основе. Всем игрокам тренер нравился. Но когда клуб вышел в Премьер-лигу, многие думали, что мы не можем долго там играть. А он нас мотивировал: «Покажите, что вы достойны играть в высшей лиге».

— Рикардо рассказывал, что на его глазах в Нальчике расстреляли человека. У вас подобные случаи были?
— Однажды нам сказали, что в городе вооруженные бандиты. Мы сидели дома. Но ничего не произошло. А как-то у Рикардо украли тойоту.

НИКТО НЕ ЗНАЛ, ГДЕ БЕРДЫЕВ

— Как вы оказались в «Рубине»?
— Мне позвонил агент. Сказал, что «Рубин» интересуется мной. Туда приехал Орехов из «Кубани», потом он мне рассказывал, что Бердыев спрашивал у него про меня, наводил справки, как я играл. А при первой же встрече Бердыев сказал мне, что «Рубин» собирается стать чемпионом.

— Расскажите про Бердыева. С игроками он тоже закрытый?
— Он много не говорит. Сегодня играешь, завтра не играешь. Он не говорит почему.

— И не пробовали узнать?
— Никогда. Никто не знал, где он.

— Это как?
— Он приходил на тренировку, давал установку и уходил к себе. Дальше все делал помощник. А когда что-то не нравилось, Бердыев приходил, что-то говорил и снова исчезал.

— Почему играли мало?
— Я приехал в команду, когда не было Ансальди. А потом его купили, и он много играл. Сразу видно было, что он сильный защитник. Это жизнь. Ансальди и сейчас очень хорошо играет в «Интере», я видел.

— Самые большие премиальные были в «Рубине»?
— В «Рубине», да. Мы играли против «Зенита». Президент клуба приехал и сказал: «Тридцать тысяч долларов за победу каждому!» Мы тогда победили 4:1.

— Самая дорогая вещь, которую купили в России?
— Один раз я и Рикардо купили машину «Гольф» в Краснодаре. Потом ее продали, когда уехали играть в Нальчик.

— Правда, что это вы познакомили Нобоа с его супругой?
— Я только приехал в Казань. Он из Эквадора, а я немного говорил по-испански. Мы познакомились. Пошли в ресторан. Он увидел там девушку и сказал мне: «Какая хорошая. Я не могу к ней подойти, потому что не знаю русский». Я сказал: «Нет никаких проблем, могу познакомить тебя». Подошел к ней, познакомил и начал переводить.

ДЕВУШКИ, БОРЩ И ДЕНЬГИ

— Почему ушли из «Рубина»?
— У меня контракт был на один год. Когда он закончился, я собрал чемодан. В Германии и Дании с клубом не получилось. Мне предложили контракт в «Загребе», стал там играть.

— В Россию больше не звали?
— Приглашали. Какой клуб, уже не помню. Мой агент об этом не сказал. Я узнал об этом от другого человека. Агент не захотел вести переговоры. После «Рубина» больше в Россию не приезжал.

— Самый яркий эпизод в российской карьере?
— Мы с «Рубином» играли против «Сатурна». Проигрывали 0:1, потом сделали 2:1 и стали чемпионами. Эту игру никогда не забыть. После победы ездили по Казани на автобусе.

— Самое большое приключение в России?
— Много проблем с полицией было. Я люблю гулять по городу. Меня останавливала полиция и просила паспорт. Один раз я его забыл. Меня на два часа забрали в тюрьму. Потом приехал спортивный директор «Кубани», и меня отпустили. Меня после этого в «Кубани» воспитывали, чтобы носил паспорт с собой.

— С расизмом приходилось сталкивались?
— Мы выиграли в Томске. Я шел в автобус. Один болельщик пытался дать банан. Было много полиции, я не взял. Я ничего такого в этом не вижу. С юмором отношусь. Если бы меня трогали, то другое дело. До этого не доходило.

— Многие иностранцы говорят, что русские неприветливы.
— Ко мне очень тепло относились. Хорошие люди. Дарили папахи, приглашали в гости.

— Что вам нравилось больше всего в России?
— Девушки, борщ, футбол. И деньги.

Текст: Виталий Поморцев, еженедельник "Футбол"